Возможно ещё при нашей жизни появится правдивая история земли карельской и историки напишут правду о наших с вами прадедах. К сожалению русские пришедшие в наши края не только уничтожили практически коренное население , угробили тысячи исторических памятников деревянного зодчества , загадили озёра и реки , но и присвоили себе все исторические наши достижения , нашу культуру , наши знания и умения наших прадедов. Все те подвиги , которые совершали наши с вами прадеды русские называют своими. Наши земли, наши леса и наши ресурсы русские также считают своими. В отличии от них на наших землях никогда не было таких исторических деятелей уничтоживших миллионы людей , которым покланяются и будут в дальнейшем покланяться русские , как Иван Грозный, Пётр Первый, Ленин , Сталин .
Зато наша карельская земля всегда была богата мастерами по деревянному зодчеству ,искусными путешественниками и мореплавателями, богатырями и воинами, купцами и торговцами ,охотниками и рыболовами Кроме того в наших краях были самые искусные сказители , которые из поколение в поколение передавали былины , рассказывающие о подвигах наших прадедов.
Зато наша карельская земля всегда была богата мастерами по деревянному зодчеству ,искусными путешественниками и мореплавателями, богатырями и воинами, купцами и торговцами ,охотниками и рыболовами Кроме того в наших краях были самые искусные сказители , которые из поколение в поколение передавали былины , рассказывающие о подвигах наших прадедов.
Илья Муромец на Сулажгоре как символ Карелии.
Давным-давно, а именно в 1885 году, в «Олонецких губернских ведомостях» (№ 88 и 90) в материале «Народные присловья о городах и племенах Олонецкого края» была предпринята попытка обобщить поговорки, «в которых народ метко и верно выразил свой взгляд на характеристичные особенности городов и племен нашего края». Материал удалось записать от местных жителей.
В приведенных присловьях отмечаются не только особенности в характерах и обычаях местного населения, в народном фольклоре получают отражение и исторические факты. Ниже пойдет речь об одном из таких «фактов» – дозоре, который нес Илья Муромец на Сулажгоре, (старинной карельской днревне) .
Время публикации в «Олонецких ведомостях» совпадает со всплеском в России интереса к народной поэзии края, чему способствовали исследования П. Рыбникова и А. Гильфердинга, открывших миру «золотую кладовую русского эпоса». Первой реакцией просвещенного мира на публикацию в 1861 году первого тома «Песен» Н. Рыбникова было изумление. Многие посчитали открытие им в Карелии «Исландии русского эпоса» мистификацией. Ладно бы былинный край был открыт где-нибудь на просторах Сибири или в дремучих муромских лесах! А то оказалось, что память о богатырях древности хранят и передают из поколения в поколение люди, в совсем не русском регионе России в Карелии.
К 1885 году, когда вышла публикация в «Олонецких ведомостях», страсти вокруг открытия Н. Рыбникова поутихли. На смену изумлению пришел период изучения сохранившегося фольклорного богатства. Изданы сборники народного эпоса. В Петрозаводске, Петербурге, Москве прошли публичные выступления былинных сказителей Олонецкого края – К. Романова, Т. Рябинина и других карельских секазителей. Собраны свидетельства старожилов о еще большем распространении былин по Карелии в прежние годы.
В материале о народных присловьях в № 90 «Олонецких ведомостей» приводятся «новые сообщения от местных старожилов», включающие в том числе сведения, «нигде, не появлявшиеся в печати». К таким уникальным находкам относится былина об Илье Муромце, доставленнвя в редакцию одним из любителей старины . Что касается содержания, то в ней изображаются сборы богатыря в дорогу и «наблюдения его с высокой горы над представляющимися его взорам местностями». «С большой вероятностью можно предположить, – пишет автор обозрения, – что былина эта относится к более позднему времени, чем другие известные нам былины об Илье и князе Владимире, ибо в ней упоминаются и такие молодые города нашей губернии, как Петрозаводск или Вытегра. Следует также допустить и некоторую долю литературных переделок, что, впрочем, вполне понятно: зачастую лица, записывающие от сказителей какую-нибудь старицу, не всегда умеют передать на бумаге ее так, как произносит сказитель, для этого требуются сноровка, привычка. Вследствие этого они или делают пропуски, или вставляют подходящие общелитературные формы, или, наконец, переделывают свою запись, не считая удобным предлагать для чтения простонародные своеобразные и иногда малопонятные слова и обороты».
Былинная история посещения Ильей Муромцем окрестностей Петрозаводска к настоящему времени прочно забыта. С 1885 года текст былины, приведенный в «Олонецких ведомостях», больше в печати, по всей видимости, не появлялся. Ниже приводится часть этого текста, имеющего, возможно, древнюю первооснову:
Как во той ли земле, во болотах олонецких,
Снаряжалася поездка богатырская:
Выезжал старый казак Илья Муромец,
Становился он на тую на Сулож-гору
И смотрел он в трубки подзорныя.
И ко востоку глядел, ко стране заонежской,
И ко западу, к Олонцу, трубки свои поворачивал,
И к югу теплому смотрел, да и на полночь.
И не знал-то он, стар, куда ехати:
Аль поехати ему ко далекому ко Северу,
Там славный город Повенец стоит
У того ли озера глубокаго Онежскоего –
Там и миру конец, бабы баяли;
Небо досками заколочено,
Все зверье живет, зверье страшное…
«У меня заповедь есть великая –
Со зверьми не ратовать,
А со теми разбойники лиходейными…»
Поглядел-то он еще, Илья Муромец,
Во сторону южную да Вытегорскую.
Там народ-то нечистый на руку,
По преданию, у самого ли царя Петра у Великаго
Обрядили кафтан да у соннаго:
«Знать, дорога туда мне заказана,
У апостолов мне путь предназначен
К народу русскому, православному…»
Давным-давно, а именно в 1885 году, в «Олонецких губернских ведомостях» (№ 88 и 90) в материале «Народные присловья о городах и племенах Олонецкого края» была предпринята попытка обобщить поговорки, «в которых народ метко и верно выразил свой взгляд на характеристичные особенности городов и племен нашего края». Материал удалось записать от местных жителей.
В приведенных присловьях отмечаются не только особенности в характерах и обычаях местного населения, в народном фольклоре получают отражение и исторические факты. Ниже пойдет речь об одном из таких «фактов» – дозоре, который нес Илья Муромец на Сулажгоре, (старинной карельской днревне) .
Время публикации в «Олонецких ведомостях» совпадает со всплеском в России интереса к народной поэзии края, чему способствовали исследования П. Рыбникова и А. Гильфердинга, открывших миру «золотую кладовую русского эпоса». Первой реакцией просвещенного мира на публикацию в 1861 году первого тома «Песен» Н. Рыбникова было изумление. Многие посчитали открытие им в Карелии «Исландии русского эпоса» мистификацией. Ладно бы былинный край был открыт где-нибудь на просторах Сибири или в дремучих муромских лесах! А то оказалось, что память о богатырях древности хранят и передают из поколения в поколение люди, в совсем не русском регионе России в Карелии.
К 1885 году, когда вышла публикация в «Олонецких ведомостях», страсти вокруг открытия Н. Рыбникова поутихли. На смену изумлению пришел период изучения сохранившегося фольклорного богатства. Изданы сборники народного эпоса. В Петрозаводске, Петербурге, Москве прошли публичные выступления былинных сказителей Олонецкого края – К. Романова, Т. Рябинина и других карельских секазителей. Собраны свидетельства старожилов о еще большем распространении былин по Карелии в прежние годы.
В материале о народных присловьях в № 90 «Олонецких ведомостей» приводятся «новые сообщения от местных старожилов», включающие в том числе сведения, «нигде, не появлявшиеся в печати». К таким уникальным находкам относится былина об Илье Муромце, доставленнвя в редакцию одним из любителей старины . Что касается содержания, то в ней изображаются сборы богатыря в дорогу и «наблюдения его с высокой горы над представляющимися его взорам местностями». «С большой вероятностью можно предположить, – пишет автор обозрения, – что былина эта относится к более позднему времени, чем другие известные нам былины об Илье и князе Владимире, ибо в ней упоминаются и такие молодые города нашей губернии, как Петрозаводск или Вытегра. Следует также допустить и некоторую долю литературных переделок, что, впрочем, вполне понятно: зачастую лица, записывающие от сказителей какую-нибудь старицу, не всегда умеют передать на бумаге ее так, как произносит сказитель, для этого требуются сноровка, привычка. Вследствие этого они или делают пропуски, или вставляют подходящие общелитературные формы, или, наконец, переделывают свою запись, не считая удобным предлагать для чтения простонародные своеобразные и иногда малопонятные слова и обороты».
Былинная история посещения Ильей Муромцем окрестностей Петрозаводска к настоящему времени прочно забыта. С 1885 года текст былины, приведенный в «Олонецких ведомостях», больше в печати, по всей видимости, не появлялся. Ниже приводится часть этого текста, имеющего, возможно, древнюю первооснову:
Как во той ли земле, во болотах олонецких,
Снаряжалася поездка богатырская:
Выезжал старый казак Илья Муромец,
Становился он на тую на Сулож-гору
И смотрел он в трубки подзорныя.
И ко востоку глядел, ко стране заонежской,
И ко западу, к Олонцу, трубки свои поворачивал,
И к югу теплому смотрел, да и на полночь.
И не знал-то он, стар, куда ехати:
Аль поехати ему ко далекому ко Северу,
Там славный город Повенец стоит
У того ли озера глубокаго Онежскоего –
Там и миру конец, бабы баяли;
Небо досками заколочено,
Все зверье живет, зверье страшное…
«У меня заповедь есть великая –
Со зверьми не ратовать,
А со теми разбойники лиходейными…»
Поглядел-то он еще, Илья Муромец,
Во сторону южную да Вытегорскую.
Там народ-то нечистый на руку,
По преданию, у самого ли царя Петра у Великаго
Обрядили кафтан да у соннаго:
«Знать, дорога туда мне заказана,
У апостолов мне путь предназначен
К народу русскому, православному…»
В Карелии давно озабочены созданием брендов, узнаваемых ярлыков, ассоциативно связанных с именем республики. При этом былинная, богатырская составляющая нашего славного прошлого почему-то не рассматривается в качестве республиканского фирменного знака. Неужели это происходит от беспамятства нашего? Или же утверждение богатырской заставы в краю «Калевалы» нежелательно по какой-то иной причине?
Что же мешает русской власти развивать нашу богатырская тематика! Тут у нас имеются неоспоримые приоритеты. Так, в «Истории русской словесности» Алексея Галахова приводятся данные, что из 400 сюжетов былин киевского цикла, собранных ко времени издания книги (1894 год), 300 записаны на территории Карелиии. С легкой руки П. Рыбникова Карелия стала известна как богатейший источник фольклора. О некоторых богатырях земли русской, например о силаче-пахаре Микуле Селяниновиче, мир узнал именно из карельских былин.
Жаль, однако, что героическое богатырское прошлое, к которому карелы имеют очевидное касательство, находится как бы в забвении! Какие блестящие перспективы, работающие на положительный образ республики, могли бы здесь открыться! При толковой организации «былинного возрождения» Карелию могли бы узнавать не только по рунам «Калевалы», кижскому силуэту, калиткам или мелодии А. Колкера, но также и по Лукоморью (хорошо бы этому легендарному заповедному месту обрести наконец родину ) с русалками, Бабой-ягой, избушкой на курьих ножках, котом ученым и прочими сказочными персонажами (калифорнийский Диснейленд мог бы и отдохнуть!), по богатырским городкам «для забавы моледецкия», по турнирам силачей и былинных сказителей.
А республиканским символом наряду с гербовым медведем вполне мог бы стать также и Илья Муромец, озирающий с высоты Сулажгоры «представляющиеся взору местности».
С полным текстом последней известной былины об Илье Муромце можно ознакомиться по ссылке: http://ogv.karelia.ru/magview.shtml?id=4668, где благодаря интернет-каталогу можно получить доступ к материалам газеты «Олонецкие губернские ведомости», издававшейся с 1838 по 1917 год.
Жаль, однако, что героическое богатырское прошлое, к которому карелы имеют очевидное касательство, находится как бы в забвении! Какие блестящие перспективы, работающие на положительный образ республики, могли бы здесь открыться! При толковой организации «былинного возрождения» Карелию могли бы узнавать не только по рунам «Калевалы», кижскому силуэту, калиткам или мелодии А. Колкера, но также и по Лукоморью (хорошо бы этому легендарному заповедному месту обрести наконец родину ) с русалками, Бабой-ягой, избушкой на курьих ножках, котом ученым и прочими сказочными персонажами (калифорнийский Диснейленд мог бы и отдохнуть!), по богатырским городкам «для забавы моледецкия», по турнирам силачей и былинных сказителей.
А республиканским символом наряду с гербовым медведем вполне мог бы стать также и Илья Муромец, озирающий с высоты Сулажгоры «представляющиеся взору местности».
С полным текстом последней известной былины об Илье Муромце можно ознакомиться по ссылке: http://ogv.karelia.ru/magview.shtml?id=4668, где благодаря интернет-каталогу можно получить доступ к материалам газеты «Олонецкие губернские ведомости», издававшейся с 1838 по 1917 год.
Комментариев нет:
Отправить комментарий